Я знала, что оно составлено, но вживую документ никогда не видела. И когда ещё 20 лет назад получила листок из перекидного календаря, где Вова записал номер дела, указал реестр, фамилию нотариуса, к которому надо обращаться, тогда же было оговорено, что содержание завещания определялось не только лично Вовиными пожеланиями. А ещё "так хотела бабушка", т.е. он учёл и её волю.
И вот оно открыто, прочитано и ждёт утверждения нотариуса.
А ощущения странные, незнакомые. Новое в моей жизни чувство ответственности за оставленное мне ВСЁ, за то, как этим разумно распорядиться.
Там и хлам, и вещи разной степени ценности, и счета/акции, которые ещё надо где-то будет разыскивать, и квартира.
Вместе с чудовищными слоями пыли, от которой легко избавит пылесос и ручной труд, всё в той квартире покрыто не менее плотным слоем памяти. И с этим не справится никакая бытовая техника. Этот слой куда как более тяжёл.
Вова оставил по завещанию мне всё. Единственное, чего он не оставил, так это долгов. Ни по квартплате, ни по налогам, ни алиментных.